Ожидавший меня жизненный слом, разом, в одночасье, определил невозвратную сладость прошлого от непреходящей горечи долгих лет, проведенных за колючей проволокой.

И лишь теплинка нежности к ней не позволила задрогнуть моему чувству в затянувшейся зиме разлуки.

***

В то лето, на мокром песке солотчинского пляжа, ты провела березовой веткой черту, от которой мы пошли вместе, рука в руке, не сбиваясь. Как дразнили меня твои загорелые колени из-под легонького сарафана, а светлые волосы по плечам пахли речкой и сосновыми иголками, запутавшимися в них... Возбужденные, ища уединения, мы уходили все дальше, вглубь леса. Там-то и застал нас дождь. Он не шел, а радостно летел с неба сквозь верхушки сосен на теплую хвою. Поначалу мы пытались укрыться, растянув над головой твой болоневый плащик. Но скоро все, что было на нас, вымокло. Сияя глазами, ты выглядывала из-под плаща и, запрокидывая голову, восхищенно шептала: "Как здорово, Алька. Хочу, чтобы так было всегда-всегда..." Я целовал твое лицо, родинку на шее, пахнущие дождем и хвоей плечи... Невозможно было налюбоваться на тебя, казалось, нас никогда не оставит счастье того незапамятного дня.

(Из книги "Горюша моя ясная...")